Тайна Ретта Батлера - Страница 12

И женщины старались как могли — потуже затягивали корсеты, выписывали из Старого Света самые дорогие наряды, пусть даже появлялись в них на людях всего лишь один раз.

Подготовка к балу занимала весь день. Тщательно укладывались волосы в замысловатые прически, слуги сбивались с ног, разыскивая какую-нибудь мелочь, утерянную хозяйкой.

Особенно старались молодые девушки, им хотелось выглядеть как можно более привлекательными.

Женщины в Чарльстоне были красивыми. Говорить о них — все равно, что говорить о небесах. Все они были чудесными, прекрасными как погожий день, старались быть вечно юными. Их щеки пылали румянцем, глаза сверкали, а руки казались выточенными из мрамора. Никогда их голос на людях не дрожал от гнева. Никогда их лоб не бороздили морщины. Никогда их нежные руки не становились шершавыми и грубыми.

Ради них возносились молитвы, вершились чудеса. Ради них дрались на дуэлях. И, если быть абсолютно честным, то только ради них и устраивались балы в Чарльстоне.

Самым большим грехом для южан считалось засидеться в девах. Именно поэтому и незамужние девушки, и их родители так тщательно готовились к балу, устраиваемому Чарльзом Батлером.

Сколько удовольствий таили в себе чудесные часы праздника, начиная с момента, когда хлопала пробка первой откупоренной бутылки шампанского и кончая последним взмахом смычка уже далеко за полночь, эти упоительные радостные часы, чудесные вина и тонкие яства, пленительная музыка, веселые спектакли и прекрасные живые картины, безумство и веселье головокружительных танцев.

Особенно чарующе женщины смотрелись на гладких полах огромного дома Чарльза Батлера.

Если где-нибудь на земле хранятся ключи от рая, то они находятся в руках у женщины.

Мужчинам стоило швырять золото к ногам прекрасных дам, чтобы только увидеть блеск в их глазах, пробудить веселье в их сердцах. Ради них стоило танцевать до тех пор, пока подошвы не отлетали от башмаков.

А музыкантам стоило играть, пока смычок не выпадал из онемевших рук.

Залы дома Чарльза Батлера приняли под свои своды прекраснейших женщин Чарльстона.

Там были и дочери богатых плантаторов, любительницы веселья и танцев, там были и дочери торговцев хлопком и веселые молодые люди, которые занимались торговлей и служили в посреднических конторах. Там были и молодые офицеры, и еще много-много других приглашенных.

Но настоящим украшением бала была Каролина Паркинсон. Знаменитая красавица, блиставшая на всех балах, она была настоящей королевой красоты.

Каролина, изъездившая вдоль и поперек все побережье и всюду принимавшая дань восхищения своей красотой, зажигавшая искру любви повсюду, где только ни появлялась, удостоила своим посещением праздник, устроенный старым Батлером.

Ее отец Джеймс Паркинсон, сорок лет тому назад приехавший в Америку бедняком, разбогател за несколько лет, сделался одним из самых влиятельных людей на всем восточном побережье. Он разбогател на торговле хлопком и теперь его корабли бороздили воды Атлантического океана, перевозя хлопок из Америки в Старый Свет, где его ждала текстильная промышленность Англии и Франции, А оттуда корабли возвращались с трюмами, набитыми мануфактурой и оборудованием для сельского хозяйства.

Дела старого Паркинсона шли как нельзя лучше и уже мало кто из родовитых людей Чарльстона решался вспомнить, что Джеймс Паркинсон даже не знает, кто его родители. А это во все времена считалось грехом. Но деньги Паркинсона делали свое дело. Его окружала роскошь и всеобщее уважение.

Среди его сыновей и дочерей многими можно было гордиться.

Но когда называли лучших из лучших, никогда не упускали случая упомянуть Каролину Паркинсон. Слава о ее победах гремела по всему побережью.

В то время ей было шестнадцать лет. Рассказывали шепотом о миллионах, которые бросались к ее ногам, о дуэлях и о стихах, слагаемых поэтами в ее честь.

Но Каролина обладала не только красотой, она была умна и образованна. Лучшие люди того времени находили удовольствие в беседе с ней.

В самом Чарльстоне, в этом глухом краю, Каролина появлялась не часто. Жизнь ее проходила в постоянных путешествиях. Ее отец, богач Джеймс Паркинсон, безвыездно жил с женой в огромном доме, а Каролина разъезжала со своими друзьями, гостила в богатых поместьях.

Отцу доставляло удовольствие рассказывать своим друзьям, как она сорит деньгами, тратя их на наряды и драгоценности.

Джеймс Паркинсон с женой жили счастливо, озаренные лучами блестящей славы Каролины.

Жизнь девушки была сплошным праздником и триумфом. Атмосфера вокруг нее всегда была насыщена любовью. Любовь была нужна ей как воздух, любовь была для нее хлебом насущным.

Сама она влюблялась часто, даже слишком часто, но никогда огонь страсти не был столь силен, чтобы в пламени его можно было бы выковать цепи, соединяющие навечно.

А когда у девушки спрашивали, почему она еще не вышла замуж, она весело хохотала и говорила:

— Я жду его, своего всесильного героя. До сих пор еще никто ради меня не взял приступом ни одного города, не покорил ни одной вершины. Все, кто приходит ко мне, обычно были кротки и смиренны, без страсти во взоре, без смятения в сердце. А я жду того героя, который заставит меня забыть себя самое. Я хочу испытать такое сильное чувство, чтобы мне самой трепетать перед ним. До сих пор мне знакома такая любовь только по книгам.

Присутствие Каролины Паркинсон всегда оживляло беседу, вино становилось еще слаще и крепче. Ее пламенная душа вдохновляла музыкантов, и танец был стремительнее там, где проносилась ее изящная фигурка. Она блистала в живых картинах, она придавала остроту спектаклям, а ее дивные губы…